Начну с признания. Я не понимаю, почему кандидатов в президенты у нас несколько, а не один. И если уж без выборов нельзя, то зачем устраивать эти многомиллионные хождения на участки? Хватило бы обычного телешоу. На экране, сменяя друг друга, появлялись бы группы симпатичных людей, стоящих в специально отведенных местах в различных наших краях, они по сигналу голосовали бы поднятием рук, а телеведущие считали бы голоса. Уверяю вас, итог был бы такой же, а затраты — в сотни раз меньше.
Однако вернемся из мира грез в наши реалии. Ближайшие несколько месяцев займут мероприятия, клонящиеся к тому, чтобы во главе России в пятый раз оказался Владимир Владимирович Путин. Говорю «в пятый», потому что в 2008-м первым лицом нашей державы остался, разумеется, он, а не условно выбранный президентом Дмитрий Анатольевич Медведев.
Вот тут мы и подступаем к тайне российской демократии, сплошь и рядом не замечаемой, хотя она вовсе не прячется.
Только первое избрание Путина — в 2000-м — было более или менее похоже на то, что происходило в 1990-е. Даже и в специальных своих мерах. Таких, как добровольно-принудительный отказ от участия Евгения Примакова, звезда которого уже закатывалась, но способность оттянуть голоса еще сохранялась. Похожие мероприятия отнюдь не были в 90-е чем-то необычным. И в остальном все шло почти прежним порядком. В бюллетене присутствовали двенадцать претендентов, включая всех прочих звезд 90-х, популярность кандидата № 1 не вызывала сомнений, и единственным реальным опасением его команды был второй тур, который Путин, впрочем, наверняка бы выиграл.
Сюжет выборов-2004 был составлен уже иначе. Отбор пяти конкурентов Путина, каковыми оказались Николай Харитонов, Олег Малышкин, Сергей Глазьев, Ирина Хакамада и Сергей Миронов, производился, исходя из предположения, что успех любого из них исключен. Ни малейших сомнений в путинской победе не было ни у кого. Но ее считали, во-первых, закономерной, поскольку популярность его была велика, а во-вторых — и это, думаю, главное, — последней, поскольку конституционный принцип двух сроков казался тогда незыблемым.
Современную свою логику президентский церемониал приобрел только в следующий раз. Весь 2007 год шла мощнейшая кампания, посвященная ужасам ухода Путина с главной должности и тому, нет ли способа спастись — то ли аврально переделав Конституцию, то ли провозгласив его национальным лидером и предложив всему народу, включая и следующего президента, присягнуть ему на верность.
Массы тем временем вели себя спокойно, интуитивно чувствуя, что никаких особых перемен не будет, но политизированное меньшинство довольно сильно волновалось, полагая, что вопрос о высшей власти вовсе не является предрешенным и, так сказать, лежит на весах истории. На самом деле на весах истории лежали только кандидатуры будущих зицпрезидентов, из которых предстояло отобрать наименее властолюбивого.
Выбор Дмитрия Медведева был идеально точен, а последующее проведение его кандидатуры через процедуру голосования вместе с тремя прочими претендентами, в рядах которых на этот раз были Геннадий Зюганов и Владимир Жириновский, — делом несложным. В том числе и потому, что кремлевская выборная команда сумела создать у публики впечатление, что Медведев и в самом деле станет править, а Путин, хотя никуда и не уйдет, но отступит на вторую позицию. И то, и другое было иллюзией, но такой, которая устраивала и пропутинцев, и непропутинцев.
Именно с этих пор сеяние иллюзий насчет того, продлит или не продлит Путин свое правление, сделалось единственной предвыборной интригой, которую кремлевская команда раз за разом стала предлагать зрителям. Уже десять лет этот повторяющийся в разных вариациях сюжет является визитной карточкой нашей демократии.
В 2012-м среди тогдашнего смятения и разнообразных предположений о том, кто сколько голосов наберет, одно только высшее начальство точно знало, что Путин уверенно победит в первом туре. Но не особенно делилось этим знанием с широкими массами, терпеливо снося и даже, возможно, поощряя разговоры о том, что борьба вождя с Зюгановым, Прохоровым, Мироновым и Жириновским будет трудной и непритворной, и что глава России, пожалуй, не без проблем вырвет победу во втором туре. Это придавало интерес к неинтересному мероприятию и будоражаще действовало на народ.
И вот сейчас нам показывают уже третий сезон того же сериала. Изгибы сюжетных линий соответствуют изменившимся обстоятельствам. Заронить сомнение в путинском триумфе сегодня невозможно. За это и не берутся. Но зато стараются уверить, что вождь, может быть, еще и сам не надумал, сходить ему в марте на выборы или не сходить.
Хотя агиткампания полным ходом ведется еще с августа, до сих пор бесперебойно поступают утечки про то, что Путин якобы еще не решил, станет ли участвовать в мартовском мероприятии, или решил, но не точно, или даже прямо-таки раздумал участвовать и подбирает себе преемника поколоритнее, чтобы позабавить народ сюрпризом.
Совершенно банальному и хорошо знакомому по прошлым разам откладыванию официального объявления об участии в президентской процедуре приписывается какой-то таинственный и многозначительный вид. Помимо «хорошо осведомленных» анонимов, в большом числе всплывают «эксперты» и «политологи», без смущения готовые дать фейкам свои безупречные имена. И все для того, чтобы внести хоть какую-то пряность в мероприятие, которое ничего пряного нести в себе не может.
Если кампания-2018 и способна стать хоть чем-нибудь занятной, так только своим гарниром — составом и актерскими навыками той свиты актеров-«кандидатов», которая будет делать короля.
Важность этого вопроса понимают, видимо, хорошо. Поэтому и медлят с подбором лиц, которые будут занесены в избирательные бюллетени и допущены к участию в «выборных» телешоу.
Сейчас на экранах господствует всего одна исполнительница, которая, на мой вкус, выступает слабо. Впрочем, о вкусах не спорят. Тем более, пока что идет лишь разогрев публики. А главная часть кампании — это командная игра, кассовый успех которой будет зависеть от того, сумеют ли участники увлечь зрителя, работая на контрастах между собой.
Других тайн от нашей демократии ждать сегодня не приходится.
Сергей Шелин
