.png)
После натянутой улыбки и рукопожатия перед камерами президент Си Цзиньпин ушел от Владимира Путина с каменным лицом. По мнению большинства, недавняя встреча в Узбекистане между двумя лидерами, которые когда-то называли друг о друга «лучшими друзьями», прошла весьма прохладно. Путин признал, что китайский лидер прибыл с «вопросами и озабоченностью» по поводу хода войны России в Украине. Путин пообещал лучше объяснить «нашу позицию по этому вопросу, хотя мы говорили об этом и раньше».
Вместо этого Путин решил пойти на дальнейшую эскалацию, объявив о мобилизации 300,000 резервистов в попытке спасти положение России, поскольку ее войска не могут ничего противопоставить масштабному украинскому контрнаступлению. Мобилизация - наряду с сопутствующими угрозами применить ядерное оружие, если российская территория окажется под угрозой - вряд ли улучшила настроение Си. Официальный представитель Министерства иностранных дел Китая Ван Вэньбинь немедленно призвал к «прекращению огня». Позднее министр иностранных дел Ван И призвал к посредничеству и «всемерному стремлению к миру» в конфликте, а посол Китая в ООН Чжан Цзюнь призвал к деэскалации и «скорейшему политическому урегулированию».
Разочарование Китая в отношении России явно растет. Конфликт поставил Пекин в исключительно неловкое положение. Короткая война, в результате которой было свергнуто прозападное украинское правительство - то есть то, на что, по-видимому, изначально рассчитывал Путин, - несомненно, стала бы большой победой Китая, серьезно подорвав единство и влияние западного либерального порядка, который он также стремится свергнуть. Возможно, именно такое светлое будущее ожидало Си, когда в феврале, незадолго до войны, Путин встретился с ним, и два лидера подписали совместное заявление, в котором говорилось, что теперь для партнерства Китая и России «нет границ». Однако если перенестись на сегодняшний день, то затянувшийся конфликт и обнажение слабости и жестокости российской армии одновременно превратились в серьезную проблему для Китая.
В дипломатическом плане Пекин попытался встать на сторону войны, поддерживая Россию риторически и морально, но при этом воздерживаясь от предоставления ей материальной поддержки, о которой Москва умоляла со все большим отчаянием. России пришлось довольствоваться некачественным, подержанным вооружением из Северной Кореи и Ирана вместо высокотехнологичного оборудования из Китая, которое она, вероятно, рассчитывала получить. Даже Вашингтон почти нехотя признал, что Китай до сих пор соблюдал санкции в отношении России.
Явно материалистическая марксистско-ленинская Коммунистическая партия Китая (КПК), вероятно, предполагала, что ее ответ оценят во всем мире. Вместо этого, недоволен никто: Запад отреагировал моральным возмущением из-за того, что Китай не осудил Россию открыто, а русские, несомненно, втайне считают, что их предали, обнаружив, что «наши китайские друзья - жесткие торгаши», как сказал Путин.
В целом, война все больше превращается в дипломатическую катастрофу для Пекина, способствуя снижению восприятия Китая во всем мире до рекордно низкого уровня. В частности, она разрушила ранее тесные связи с Европой. Европейский союз сейчас готовит ряд мер, направленных против принудительного труда и «экономического принуждения», которые, вероятно, ограничат торговые отношения между ЕС и Китаем. Даже некогда надежно дружественные - можно сказать, наивные - немцы сейчас быстро пересматривают свои тесные экономические отношения с Китаем. Недавно избранная Джорджия Мелони, которая вскоре станет премьер-министром третьей по величине экономики Европы, также очень жестко настроена по отношению к Китаю. Она пообещали пересмотреть поддержку Италией китайской инициативы «Один пояс и один путь» и сделать Тайвань «важнейшим вопросом для Италии». Между тем, некогда восторженные страны Восточной и Центральной Европы, во главе с государствами Балтии, начали отказываться от дипломатических и экономических договоренностей с Пекином. А с приходом войны, усугубляющей существующие опасения по поводу драконовской политики Си «нулевого ковида», Китай, как недавно отметил президент Торговой палаты ЕС Йорг Вуттке, начал стремительно терять «свою привлекательность в качестве инвестиционного направления» для европейских компаний в целом.
Для Си это произошло в самое неподходящее время. Китай сталкивается с исключительно сложными экономическими перспективами, включая усугубляющийся кризис в сфере недвижимости, долговой пузырь, составляющий не менее 300% ВВП, беспрецедентный уровень оттока капитала и уровень безработицы среди молодежи, который уже превышает 20% - не говоря уже об ущербе, нанесенном локдаунами. Китай сейчас просто не может позволить себе потерять торговые связи и инвестиции, особенно с таким крупным экономическим партнером, как Европа. Между тем, более широкое инфляционное и рецессионное давление, вызванное войной и западными энергетическими санкциями, угрожает сильно ограничить рынок мирового экспорта в тот самый момент, когда он больше всего необходим китайской экономике, переживающей трудности.
Хуже всего то, что до 20-го съезда партии, определяющего событие в жестокой внутренней политике Коммунистической партии Китая, осталось меньше двух недель. Проводимый только раз в 5 лет, этот съезд станет моментом выбора следующего высшего руководства партии - и моментом, когда Си сделает попытку остаться у власти после отведенных ему двух сроков пребывания на посту, что может привести к пожизненному правлению. В течение 10 лет Си замышлял и маневрировал, чтобы добиться этой возможности, и все, что ему сейчас нужно, - это некоторая стабильность и возможность поддерживать культивируемый образ стабильной, всезнающей компетентности. Но Путин помог развеять надежды Си на безмятежный 2022 год, открыв брешь в его тщательно созданной броне.
Недавно по интернету поползли дикие слухи о том, что Си свергнут в результате переворота. Элитные военные подразделения под командованием некоего политика захватили Пекин и посадили его под домашний арест. По всему Китаю передвигались военные колонны. Отмена рейсов по всей стране была результатом мятежей или военных маневров, а не погоды. Один из соперников Си вот-вот должен был встать у руля; весь режим вот-вот должен был рухнуть.
Все эти домыслы оказались беспочвенными, и вскоре Си вновь появился, чтобы провести всех своих высокопоставленных коллег вокруг музейной экспозиции «Вперед в новую эпоху». Но тот факт, что эти слухи показались правдоподобными столь многим, говорит о растущем мнении как внутри, так и за пределами Китая, что события и его собственная политика могли сделать Си уязвимым - или даже стоить ему «Небесного мандата», который узаконивает правление императора.
Но даже в этом случае Си грозит небольшая опасность по сравнению с тем, если ему не удастся избраться на третий срок, не говоря уже о потери власти. Анализ новой базы данных силовых сетей КПК, проведенный Институтом политики Азиатского общества, показывает, насколько полно ему и его сторонникам удалось захватить и укрепить контроль над тремя важнейшими рычагами жесткой власти в ленинской системе Китая - тем, что Мао Цзэдун знаменито назвал «пистолетом» (вооруженные силы), «пером» (органы пропаганды) и «ножом» (службы безопасности и разведки).
Однако Си может оказаться все более уязвимым и в другом отношении. Хотя его собственное положение кажется относительно незащищенным, этого нельзя сказать о его плане пополнить Политбюро (25 высших руководителей КПК) своими протеже и союзниками по фракции, что обеспечит ему пожизненное правление и завершит культ его личности. Экономическая бесхозяйственность Си и его стратегический промах, в результате которого он связал себя слишком тесными узами с Путиным, подвергли его и его политическую фракцию внутренней критике в такой степени, которая была практически немыслима еще 2 года назад. Си явно надеялся заменить своего самого явного соперника, премьера Ли Кэцяна (второго по рангу лидера Китая), своим личным протеже на партийном съезде, но теперь это кажется гораздо менее вероятным. Теперь более вероятно, что Си придется пойти на компромисс, согласившись на выдвижение на эту должность Ван Яна, высокопоставленного лидера, связанного с фракцией Ли, а также разрешив продвижение по всей системе других экономических технократов, настроенных на реформы и более симпатизирующих Ли.
В последние месяцы также появились свидетельства того, что пророссийские кадры в дипломатическом корпусе начинают оттесняться на второй план в пользу более прозападных фигур. Ле Юйчэн, который ранее занимал высокие посты и был ярым пророссийским сторонником, и которого в свое время рассматривали как кандидата на пост следующего министра иностранных дел Китая, этим летом был неожиданно понижен в должности и полностью удален из системы внешнеполитических ведомств. Те, кого называют наиболее вероятными кандидатами на эту должность, включая Ма Чжоусюя, Се Фэна и Лю Цзеи, имеют глубокие карьерные связи с Европой, США и международными институтами, такими как ООН.
Все это указывает на возможность предстоящего поворота в политике Китая. Это не означает, что Си в ближайшее время бросит Путина - их громкая «дружба» приведет к катастрофическим последствиям для авторитета Си. Но терпение Си в отношениях с Москвой явно истощается. Когда министр обороны России Сергей Шойгу беззаботно заявил по телевидению, что «мы находимся в состоянии войны не только с Украиной и украинской армией, но и с коллективным Западом», лица в Пекине, должно быть, побледнели. Китай сейчас не может позволить себе оказаться преждевременно втянутым в такое развитие событий.
Вместо этого, независимо от того, испытывает ли он давление со стороны других политических фракций внутри Китая, у Си в настоящее время есть стимул стабилизировать отношения с Европой и США настолько, насколько это еще возможно, и использовать все доступные источники роста китайской экономики, по крайней мере, в ближайший год. В отличие от этого, у него мало стимулов быть щедрым с Москвой: теперь, когда Россия в значительной степени отрезана от западных рынков и поставщиков, она нуждается в Китае гораздо больше, чем Китай нуждается в России.
Поэтому, по крайней мере, можно предположить, что Си вполне может начать оказывать частное давление на Путина, чтобы тот нашел способ выйти из войны и вернуться к некоему подобию глобальной стабильности. Даже если он этого не сделает, если Россия не сможет быстро переломить ситуацию, Пекин, скорее всего, попытается сократить свои потери и принять меры по выборочному дистанцированию от Москвы, готовясь сделать все возможное в мире, в котором российская власть и влияние значительно уменьшились. Возможно, мы уже видели пример этого две недели назад, когда Си - прямо перед встречей с Путиным - прилетел в Астану и пообещал, что Китай будет «решительно поддерживать Казахстан в защите его независимости, суверенитета и территориальной целостности», фактически вытеснив и заменив Россию в качестве гаранта безопасности и покровителя центральноазиатского государства.
Китай не подписывался под масштабной ошибкой, которой обернулась авантюра Путина в Украине, и Си, несомненно, хотел бы, чтобы Россия просто перестала упорствовать в своей агрессии. Но неудачи России означают, что он будет стоять перед все более суровым выбором: либо продолжать отстраняться от России и ее беспорядка, либо резко высвободить достаточно китайской военной помощи, чтобы Россия смогла одержать решительную победу, что приведет к эпохальному столкновению с Западом. К счастью, в настоящее время все признаки указывают на первый вариант.
