Одомашненные
В американской политике бывают такие знакомые сцены, что их можно смотреть с выключенным звуком, и все равно понимать их смысл. В верхней части этого списка - публичные извинения за неверность. На самом деле, слова опального политика, полные раскаяния и обещаний исправиться, только отвлекают от наиболее интересной фигуры: молчаливой, потрясенной жены, стоящей рядом, пока ее муж изо всех сил пытается и видом, и словами изобразить искренний стыд. Говорят, что политика - это театр, но правда в том, что это плохой театр - все сценарии предсказуемы, а актеры играют неубедительно.
Этот пустой ритуал повторяется практически в самом начале «Одомашненных», забавной, хотя и не новой в своем замысле комедии Брюса Норриса, теперь представленной на сцене Steppenwolf Theatre Company под эффективной режиссурой самого автора. Извиняться тут приходится стороннику доступности здравоохранения для женщин, впоследствии ставшему известным чиновником - Биллу Пулверу (Том Ирвин). Он был застигнут в объятиях молодой проститутки, одетой в школьную форму, подобную той, которую его дочери-подростки носят каждый день. Хуже того, девушка сейчас находится в коме, получив травму головы после падения во время игривой возни.
И все же, извинение Билла за скандал отличается от обычного телевизионного покаяния. Он не может заставить себя довести до конца ритуалы самобичевания, заикается, и, наконец, отходит от подготовленной речи. Он сожалеет за свою нечестность и причиненную боль, но когда дело доходит до сути, ему не о чем жалеть.
По мнению Билла, любовь, брак, моногамия и другие подобные нелепости противоречат природным инстинктам человеческого животного. Несмотря на все наши благие намерения и торжественное благочестие (два любимых объекта для сатиры Норриса), нами управляет инстинкт самосохранения, потребность доминировать и сношаться.
Биологические «доказательства» предоставляет презентация школьного проекта, подготовленного приемной дочерью Билла, Кэссиди (Эмили Чанг), по вопросу о половом диморфизме в животном царстве. При поддержке видеопроекции Джеффа Сагга, она то и дело рассказывает развлекательные примеры различий между самцами и самками тех же видов, от гну до червей оседаксов.
Билл списывает свои предполагаемые грехи на природу, которая предрасполагает его к вольностям. Кроме того, он считает, что женщины скоро станут доминирующей половиной хомо сапиенс (несмотря на стойкий разрыв в оплате труда), и, если дать им волю, они, возможно, будут поступать как самка червя оседакса, которым самцы нужны только для оплодотворения.
Пытаясь оправдаться, Билл ругает всех женщин, которые попались ему на глаза – и адвоката, и бармена, и незнакомку-трансгендера, и старшую сестру Кэссиди, Кейси (Мелани Нилан). Вся эта грязь либо доказывает, что женщины, которых он знает, действительно заткнули его за пояс, либо что он просто пустомеля. Этого Норрис не уточняет, хотя в своих ранних работах он не раз являл мрачно юмористический пессимизм относительно перспектив человечества и даже эффективной коммуникации.
Но главный спарринг-партнер Билла – его хладнокровная жена, Джуди, в исполнении Мэри Бет Фишер. Следуя по пути известных преданных жен, она пишет книгу, старается поддерживать ауру респектабельности и между тем проходит все стадии горя сама – которые, как она говорит Биллу во время одного из его выступлений, включают в себя этап алкоголя, этап монолога и этап хватания за нож.
