Тринадцать лет назад Северная Корея объявила о выходе из договора о глобальном нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). C тех пор она провела три подземных ядерных испытания, несмотря на строгие международные санкции, направленные против ее ядерной программы, и почти всеобщее осуждение каждого взрыва.

Но в прошлую среду она сделала самое свое громкое заявление - об испытании водородной бомбы. И независимо от того, действительно ли это была водородная бомба (существует значительный скептицизм по этому поводу), расслабиться нельзя - серьезные долгосрочные последствия того, что произошло на прошлой неделе, все еще существуют.
Как и все новые обладатели ядерного оружия, Северная Корея впервые разработала ядерную бомбу, основанную на процессе расщепления тяжелых ядер (например, урана и плутония), высвобождающего большое количество энергии. Деление ядра было основой бомб, сброшенных в 1945 году на Хиросиму (урановой бомбы) и Нагасаки (плутониевой бомбы).

Водородные бомбы, также известные как термоядерное оружие, срабатывают в два этапа: сначала происходит взрыв, выделяющей в достаточных количествах энергию, которая затем помогает создать плазму, способствуя реакции синтеза. Поэтому водородные бомбы дают более мощный взрыв, чем атомные бомбы.
Если учесть все это, то устройство, которое Северная Корея испытала 6 января, имевшее выход около 6 килотонн, вряд ли является водородной бомбой. Но даже если Северная Корея еще не разработала настоящую водородную бомбу, вероятно, страна действительно создала оружие «бустированного деления», или даже конструкцию старого типа под названием «бомба одноступенчатого деления». Оба они могут причинить больший урон, чем обычные ядерные бомбы. Если это так, то у международного сообщества есть повод для серьезной озабоченности.

Ключевой вопрос заключается не в том, как технология Северной Кореи вышла в стадию разработки двухступенчатой ​​термоядерной бомбы, а в том, способна ли она создать ядерную боеголовку, которую может переносить баллистическая ракета. Если Северная Корея разработала оружие бустированного деления, она может соорудить и более легкие, меньшие по размеру бомбы, которые могли бы поместиться на головке ракеты большой дальности, которой под силу уничтожить крупный город в Южной Корее, Японии или даже, в конце концов, в Соединенных Штатах.

Как международное сообщество должно реагировать на эту новость?

Да, настала пора нового подхода и решительных действий. Параллельный процесс реализации строгих санкций и то и дело прерывающихся переговоров не оказали практически никакого влияния на ядерную программу Северной Кореи. Но это не означает, что провал неизбежен. Стоит только посмотреть на Иран. До процесса «Евротройки», казалось, надежды на прекращение ядерной программы Ирана было мало. Тем не менее, иранское соглашение невозможно было бы заключить без вмешательства Организации Объединенных Наций и мер по укреплению доверия, ставивших акцент на технических аспектах, а не на политических разногласиях. Конечно, между Ираном и Северной Кореей есть серьезные различия, не последним из которых является то, что Иран еще не начинал процесс создания ядерного оружия.
Сделка с Ираном потребовала значительной решимости и приверженности всех сторон, и подобный настрой необходим для решения северокорейской ядерной проблемы, если мы хотим предотвратить будущую ядерную катастрофу.